Город беломраморных дворцов

Многие говорят, что Ашхабад излучает особую ауру. Ее чувствует каждый гость туркменской столицы, – здесь все дышит дружелюбием и огромной любовью ашхабадцев к своему городу. Сегодня это – город-сад, город-дворец, город-музей.

Глядя на нынешний красавец-Ашхабад, трудно представить, что шестьдесят четыре года тому назад на месте нынешних беломраморных зданий и широких проспектов дымились груды развалин… События октября 48-го впаяны в память и сердце Ашхабада как медаль за отвагу и беспримерный героизм. И как всякая медаль она имеет две стороны: с одной – это страшная трагедия и безутешная скорбь, а с другой –настоящий подвиг и гордость за тех, кто его совершил.

Стихия нанесла свой разящий удар ночью, в 1 час 12 минут. Центр подземной бури находился на 18-километровой глубине, а сила толчков достигала 10 баллов. Даже в Москве, удаленной от Ашхабада более, чем на три тысячи километров, было зафиксировано смещение почвы на 0,4 мм – такова была сила стихии.

Сегодня, шесть  с половиной десятилетий спустя, сложно представить весь масштаб этого страшного стихийного бедствия – одного из сильнейших землетрясений, известных в мировой истории. Скорбная дата – 6 октября 1948 года – осталась в коллективной памяти ашхабадцев, вернувших свой любимый город к жизни, подаривших ему новый современный облик.

В годы независимости была разработана новая концепция градостроительной политики, которая успешно реализуется в наши дни. Архитектурные премьеры столицы стали приметой нового времени. «Визитные карточки» современного Ашхабада – беломраморные дворцовые ансамбли и величественные сооружения. Неповторимый восточный колорит городу придают устремленные ввысь минареты мечетей, впечатляет оригинальная архитектура жилых комфортабельных высоток. Туркменская столица превращается в один из красивейших и благоустроенных городов мира, крупнейший деловой культурный центр.  Сегодняшний облик туркменской столицы поражает воображение. По нему можно судить об экономической состоятельности бурно развивающегося государства, о грандиозности происходящих в нем перемен.

Если попытаться выделить одну, самую существенную черту застройки современного Ашхабада, то это будет, пожалуй, ее стильность. Стиль проявляется везде: он охватывает и традиционные здания, и новые типологии: дворцы разного профиля, деловые и культурные центры, дипломатические офисы, рекреационные сооружения – все то, чего здесь прежде никогда не было. Ашхабад вошел в 90-е годы как обычный социалистический город, совершенно неприспособленный к жизни в условиях рынка. Использование строительных площадей ограничивалось с Юга непомерно расширенной пограничной зоной, а с севера пустыней Каракумы. В городском облике преобладали малоэтажные застройки за исключением нескольких экспериментальных жилых двенадцатиэтажек. Не было здесь настоящих торговых и офисных площадей, не было полноценных зданий банков, благоустроенных гостиниц. Наконец, катастрофически не хватало жилья – даже самого элементарного: об элитных квартирах не было и речи. Большая часть жилого фонда была ветхой и неблагоустроенной.

Вот на этом безликом фоне и начинался строительный бум в столице – теперь уже не союзной республики, а независимого, нейтрального государства. Кроме всего сказанного городу не хватало именно «столичности», остро не доставало того объемно-пространственного размаха, который отвечал бы новому статусу главного города страны. И Ашхабад стал стремительно расти. Политическая воля руководства страны и ее экономическое благополучие позволили в кратчайший срок радикально изменить городской ландшафт, выстроить градостроительные доминанты, подвергнув полной ревизии прежний генеральный план. На заре XXI века стоял уже другой Ашхабад: утративший навсегда былую провинциальность и решительно укрупнивший масштаб, c улицами, расцвеченными рекламой и яркими переливами ночной световой палитры.

Но самое главное в случившейся метаморфозе – все-таки обретение стиля. Именно это обстоятельство делает сегодня город столь впечатляющим и незабываемым. Создание архитектурного стиля – единого и четко артикулированного – явление в современном мире крайне редкое. Но пример Ашхабада наглядно показывает, что при определенных условиях это достижимо. Более того, сегодня в быстро растущем мегаполисе на самом краю Каракумов фактически реализовались градостроительные идеи великого Ле Корбюзье – реформатора мировой архитектуры, которые еще в далекие 20-е развил идею города-сада с высокой плотностью населения, башнеобразными зданиями и большими озелененными пространствами между ними, с разделением путей движения пешеходов и транспорта, зон жилья, деловой активности и промышленности.

В современной застройке Ашхабада привычной нормой стала точечная застройка высотными домами. Прежде всего, это жилые башни, в которых первые этажи отданы под торговые площади и службы сервиса. Крыши таких зданий увенчаны пирамидами, конусами, стрельчатыми куполами и прочими формами, создающих пестрый силуэт в общей панораме. Респектабельно выглядят взметнувшиеся ввысь здания банков, министерств и других государственных учреждений, где мрамор обрамляет вертикальные ленты из стекла с позолоченными декоративными решетками, отличаются пластической выразительностью объекты здравоохранения, не говоря уже о государственных и духовных символах – таких как Президентский дворец и дворец Рухыет, театры, музеи и комплекс зданий Культурного центра имени Сапармурата Туркменбаши, объединяющий концертный зал, Национальную библиотеку и музей первого президента Туркменистана. Эти ансамбли, в корне изменившие привычные контуры малоэтажной застройки, выстроены вдоль новых широких магистралей и объединены духом ориентализма, который пышным цветом расцвел в архитектуре нового Ашхабада. Как все это не похоже на монотонность и скуку индустриальных домов-коробок недавнего прошлого!

Нетрудно заметить, что стилевое единство столичной архитектуры обеспечивает тотальное применение белого цвета не только в окраске фасадов зданий, но и в оформлении монументов и даже деталей городского дизайна. Отсюда и ставший популярным слоган: «Белый город – Ашхабад». Благородство белой фактуры обеспечивает мрамор как отделочный материал. Он используется независимо от формы и функции сооружений. Мраморными плитками облицованы даже многие старые здания, прежде оштукатуренные или стоявшие в серых бетонных «рубашках».

Но увлечение мрамором – не дань моде, а закономерная реакция на опостылевшую эстетику модернизма. Возврат к классике, к торжеству симметрии, столь характерной для исламского мира и, в частности, для многовекового архитектурного наследия Туркменистана, оказался созвучным ожиданиям заказчиков и потребителей. К удивлению иных профессионалов, конфликт между спросом и предложением на архитектурном поле, столь острый всего лишь 20 лет назад, в новом Ашхабаде совершенно исчерпан. Между прочим, принятые здесь к исполнению концепции «города-сада» и «зеленого пояса» вокруг столицы по сути также являются альтернативами модернизму – движению в искусстве и архитектуре, которое нигде в мире не пережило минувший век, оставив следы и в Ашхабаде.

О тенденциях в ашхабадской архитектуре XXI века нагляднее всего свидетельствуют сооружения последних двух лет, как уже законченные, так и строящиеся, и, разумеется, утвержденные проекты будущих зданий. Их много, они есть и в старой части города, и на проспектах, лучами расходящихся из центра на юг, в сторону гор. Именно там они формируют совершенно новый район, условно называемый Ашхабад-сити, возводимый вдоль проспекта Арчабил – многокилометрового современного автобана с двухуровневыми транспортными развязками на пересечении с другими проспектами.

В западной части проспекта Арчабиль возведены объекты, призванные стать если не сердцевиной, то самыми образными и яркими в структуре будущего Ашхабад-сити. В них наиболее выразительно использован еще один очень важный элемент стиля современной столичной архитектуры. Речь идет о геометрической фигуре в виде восьмиконечного многоугольника, которая широко применялась в средние века в архитектуре Туркменистана и сопредельных стран. Названная звездой Огуз-хана, эта фигура лежит и в основе композиции планов новейших городских сооружений, и в декорации фасадов новостроек. Она использована и в проекте Монумента Конституции Туркменистана, который призван стать символом незыблемости основ государства. Высота памятника по шпилю составит 185 метров, что символизирует дату принятия Основного закона страны – 18-е число 5-го месяца. На оси с этим монументом появится культурно-развлекательный центр, также содержащий восьмилучевую звезду как планировочный модуль. Доминантой этого сооружения стало огромное «колесо обозрения».

Тема «звезды Огуз-хана» развита в сложной пространственной композиции, составляющей замысел еще одного комплекса Ашхабад-сити – Дворца бракосочетаний. Его венчает сферический объем, символизирующий Земной шар, в обрамлении соединенных восьмилучевых рам. Внутри шара и под ним располагаются регистрационные залы, рестораны, ателье, салоны и фотостудии – все необходимое для одновременного обслуживания нескольких свадебных обрядов. Излишне говорить о том, что все названные объекты окружены ландшафтными парками, снабжены удобными подъездами и вместительными автостоянками.

Апофеозом стиля, в котором кристаллизовались его важнейшие идеи, стала телебашня, для которой выбрано место в живописном уголке предгорья на высоте 1020 метров над уровнем моря. Высота самой телебашни составляет 2100 метров. От ее основания до середины встроен гигантский стеклянный экран в форме «звезды Огуз-хана». С двух сторон он сверкает на солнце, но это отнюдь не декоративный прием, а настоящий солнечный коллектор. Собирая энергию в течение дня, ночью он излучает ее, обеспечивая светом телецентр, прилегающий участок и мерцая в темное время суток на всю необозримую даль подобно маяку.

Подлинным украшением столицы стал фонтан-монумент, изображающий Огуз-хана и его сыновей, который встречает всех, кто въезжает в город из столичного аэропорта. Этот фонтан наглядно свидетельствует об особой, возросшей роли монументального искусства в современном облике столицы и щедром использовании воды в нынешнем оформлении города.

Фонтаны самых причудливых форм и конструкций с недавнего времени стали визитной карточкой туркменской столицы. Жарко в Ашхабаде было всегда. А вот фонтанное изобилие наступило только в последние годы. Летом, когда беспощадное ашхабадское солнце легко плавит городской асфальт, начинаешь особенно ценить не только красоту и разнообразие архитектурных изысков ашхабадских фонтанов, но и их функциональную пользу. Мельчайшая водяная пыль повисает в воздухе, создает благодатный микроклимат и дарит столь желанную прохладу.

Сегодня даже в самое жаркое время дня не пустуют ашхабадские площади и скверы, украшенные фонтанами. Людям гораздо приятнее отдохнуть среди прохладной взвеси мельчайших водяных брызг, чем прятаться от жары в помещениях под кондиционерами. Но самое приятное и нежное время наступает, когда на город опускаются вечерние сумерки. Дневной зной медленно выпускает из своих цепких объятий столичные проспекты и бульвары, а зоны микроклимата вокруг фонтанных оазисов зримо расширяют свои границы. Даже воздух ощутимо меняет свою консистенцию – из густого и горячего становится легким и прозрачным.

Наступает пора вечерней иллюминации. Практически каждый фонтан в городе имеет свой неповторимый ночной световой наряд.По вечерам в Ашхабаде принято гулять – компаниями, парами, семьями. Ближе к ночи город начинает жить особой жизнью, полной вечерней неги и прохладного наслаждения. А шум струящейся воды от сотен фонтанов создает эффект релаксации.

Панорама столичной архитектуры будет неполной, если не сказать о самой характерной черте новой градостроительной политики. Это широкомасштабная жилищная программа, реализация которой находится в числе приоритетных задач правительства и городской администрации. Комфортабельные квартиры в многоэтажных домах, одетых в мрамор, счет которым идет уже на сотни, стали доступными и привлекательными для людей со средним уровнем доходов благодаря льготному кредитованию, а одновременное формирование социально-бытовой инфраструктуры новых жилых районов обеспечивает ашхабадцам максимум удобств.

Параллельно с возведением монолитных «высоток» идет стротельство типовых групп четырехэтажных 40-квартирных домов, проектируются и районы индивидуальной застройки для многодетных семей, состоящих из сборных двухэтажных коттеджей с двориками и встроенными гаражами. Лейтмотив новой жилищной программы, равно как и эстетика современного Ашхабада лучше всего выражены в лозунге, который в Туркменистане уже обрел силу резолюции: «Государство для человека».

«Ашхабад – город-символ эпохи нового возрождения», – так выразился Президент страны Гурбангулы Бердымухамедов, выступая на презентации проекта развития столицы Туркменистана. Эти слова точно определяют высокое предназначение новой ашхабадской архитектуры, а ее характер – это уже производное тех концептуальных и творческих задач, которые успешно решаются под непосредственным патронажем национального лидера. Президент часто подчеркивает необходимость ценить, беречь и развить культурные, художественные и архитектурные традиции туркменской земли, строя на их основе смелую, новаторскую, самобытную архитектуру и в то же время бережно сохраняя национальный колорит.