Загадки мавзолея Тюрабек-ханым

Более шести веков стоит на земле Куняургенча (Северный Туркменистан) прекрасное здание – предмет гордости всех поколений живших здесь за это время людей и восхищения бывавших тут чужестранцев. Даже Тамерлан – безжалостный покоритель соседних и далеких народов, – полностью разрушив старый Ургенч в 1379 году, пощадил этот великолепный памятник и еще несколько мавзолеев и минаретов былой столицы государства Хорезмшахов. Он угнал отсюда в свои края лучших ремесленников, а в их числе и мастеров-строителей, которым впоследствии суждено было вложить свой талант в сооружение блестящих тимуровских построек в Самарканде и Шахрисабзе.

Мавзолей, увековечивший имя золотоордынской принцессы Тюрабек-ханым – первый памятник на территории средневекового городища, встречающий каждого, кто въезжает в этот огромный археологический парк. Искусствоведы, историки, культурологи из разных стран единодушны в том, что это здание относится к числу подлинных шедевров мировой архитектуры. Не удивительно, что несколько лет назад вместе с другими уцелевшими памятниками Куняургенча оно вошло в список всемирного наследия ЮНЕСКО.Сочетающий в себе изящество и монументальность, уникальную объемно-планировочную композицию и виртуозный декор, мавзолей Тюрабек-ханым представляет собой ярко выраженный портально-купольный тип мемориального сооружения. Что это значит? Все погребальные постройки Центральной Азии и Ирана, которые гораздо старше мавзолея Тюрабек-ханым, являют собой разные типы купольных сооружений, вход в которые со временем приобретал все более впечатляющие формы. Его украшали как могли, используя не только особые отделочные материалы, но и превращая простое обрамление входного проема в пластически выразительный портал с арочным сводом над дверью, ведущей в купольный зал. Это пештак, что означает в переводе с фарси «передняя арка» – архитектурная форма, в средние века распространившаяся едва ли не во всем исламском мире и дожившая до наших дней, став легко узнаваемым признаком архитектуры Востока.

Мавзолей Тюрабек-ханым демонстрирует зрелый пештак, доведенный до совершенства: его пропорции настолько гармоничны, что не оставляют сомнений в высоком профессионализме мастеров, сполна владевших математическими методами формообразования. Это станет понятно, если посмотреть на свисающие гроздья керамических сталактитов (мукарнас), которыми украшены потолки помещений и арочные ниши на фасадах, или, если запрокинув голову, вглядываться в немыслимые переплетения арабесок – геометрической сетки, построенной по принципу бесконечного развития, которую на фарси называют гирих. «Как и какими методами был построен этот сложнейший орнамент на поверхности опрокинутой чаши купола?» – вопрошал академик Митхат Булатов, первым разгадавший многие секреты строителей куняургенчского мавзолея. Изначально все его фасады, включая подкупольный барабан, украшали фаянсовые изразцы в четких кирпичных обрамлениях, но от этой облицовки остались лишь незначительные участки: мозаичные заполнения углублений в стенах держались на гипсовом растворе, поэтому давно осыпались из-за действия ветра, влаги и мороза. Под сталактитовым поясом барабан охватывала широкая лента арабской надписи. Составлявшие ее мозаичные глазурованные плитки почти полностью утрачены, поэтому прочесть этот текст уже невозможно. Стены и потолки интерьеров также обильно были украшены резной фаянсовой мозаикой.

На высоком барабане с двенадцатью стрельчатыми проемами, дополнительно освещающими интерьер, возвышался наружный купол, от которого остался лишь небольшой кусок с глазурованной облицовкой чистого голубого цвета. О том, какой могла быть форма этого купола, существовали два мнения. Большинство ученых считали, что здесь имел место конус, аналогичный куполу соседнего мавзолея Текеша. Другие придерживались гипотезы о сфероконической оболочке, подобной большинству среднеазиатских куполов. Но все эти споры потеряли смысл, когда обнаружилось одно важное письменное свидетельство, датированное 1840 годом. Его оставил английский офицер Джеймс Эббот – он стал первым европейцем, которому удалось попасть в Куняургенч в XIX веке. В его дневнике по поводу мавзолея Тюрабек-ханым ясно сказано, что он имеет «остатки конического перекрытия». Стало быть, в то время их сохранность была полнее и форма купола не вызывала сомнений.

Давно исчез и северный торец здания, раскрыв наружу сталактитовое убранство под маленьким куполом предполагаемой усыпальницы – гурханы. Она сохранилась только наполовину своего объема, но была воссоздана десять лет назад бригадой мастеров под руководством архитектора Игоря Зубанова из Национального управления Туркменистана по охране, изучению и реставрации памятников истории и культуры. Фасадная стена в виде глухого портала решена по аналогии с задним порталом другого, более позднего куняургенчского мавзолея, известного как Султана Али, а он, в свою очередь, строился в подражание мавзолею Тюрабек-ханым.

В интерьере здания примечательна особая конструкция пола, выложенного из того же кирпича, что и стены: она держалась на двухрядных кирпичных столбиках, между которыми образованы каналы. Планировка этих подпольных каналов в шестигранном зале не сохранилась, а их назначение не выяснено. Может быть, это остатки отопительной системы, которая, судя по одному из археологических объектов на Волге, была известна в золотоордынских городах. Этот факт, выявленный реставраторами мавзолея Тюрабек-ханым четверть века назад, вновь привлек внимание исследователей к давней дискуссии о первоначальном назначении памятника.

Исчезнувшая эпиграфика наверняка содержала сведения о том, кто и когда воздвиг его, однако нельзя недооценивать такой важный фактор, как народные предания. Они не возникают на пустом месте и в этом конкретном случае прочно связаны с Тюрабек-ханым – покровительницей женщин, включенной со временем в число местных святых. Ее мавзолей по крайней мере в XIX – начале XX века был центром массового паломничества. Невесты со своими подружками являлись сюда накануне свадьбы, испрашивая благословения на брак, а само имя Тюрабек было широко известно во всем Хорезме и окружено романтическими легендами. Их сюжеты сводятся к тому, что красавица принцесса пообещала выйти замуж за влюбленного в нее мастера-строителя по имени Гулгердан, если он построит для нее самое прекрасное в мире здание. Когда он сделал это, дочь падишаха коварно обманула его, и он погиб. Основа этой печальной истории очевидна: всего в 30 метрах от мавзолея Тюрабек-ханым еще сто лет назад можно было видеть другой, более скромный по размерам, но не менее роскошно оформленный мавзолей, который молва связывала с несчастным Гулгерданом. Сегодня о нем напоминает только фундамент, раскопанный археологами. 

Между тем Тюрабек-ханым – не только фольклорный персонаж, но реальная историческая личность, дочь правителя Золотой орды Узбек-хана и жена его наместника в Хорезме Кутлуг-Тимура, прославившаяся строительством религиозных учреждений в Ургенче. Достоверно известно о ее патронаже над соборной мечетью и ханакой – обителью суфиев.

Новые обстоятельства открылись в ходе поздних исследований памятника группой реставраторов. Во-первых, выяснилось, что на завершающем этапе строительство было неожиданно приостановлено и это может быть связано с началом военных действий Тамерлана против Хорезма. Во-вторых, расшифровка арабских надписей на сталактитах главного входа показала, что они содержат слова, имеющие мистический смысл в суфийской философии: «ал-ходи» («праведный»), «ал-мульк» («царство»), «ал-бади» («прекрасный»), «ал-малик» («владыка»), «ал-таваб» («покаяние»). «Ключ к идентификации здания может находиться и в его плане, – считает канадская исследовательница, куратор исламского искусства в Королевском музее Онтарио (Торонто), профессор Лиза Голомбек. – Это двенадцатигранник – редкая форма для иранских башенных мавзолеев, отражающая доктрину двенадцати имамов – духовных и политических преемников пророка Мухаммеда». 

Круг вопросов, которые ставит перед исследователями мавзолей Тюрабек-ханым, всем сказанным выше далеко не исчерпывается. Несколько пытливых специалистов из разных стран и сегодня ломают голову над загадками куняургенчского шедевра, а это значит, что появится еще немалых посвященных ему научных статей и книг.